Расскажу, что у меня было на душе непосредственно в то время, когда я покаялся, то есть повернулся душой ко Христу.
К этому моменту в духовном плане я был, можно сказать, на самом дне. Я пришёл к тому, что истины не существует, всё вокруг — иллюзия. Есть только субъективное восприятие. Все модели реальности, которые я изучал, типа Трансерфинга, и прочие эзотерические концепции — они как бы дают нам играть в эту реальность. И какую бы модель или концепцию ты ни выбрал, всегда сможешь подстроить реальность под эту модель.
Для меня изучение новых концепций было как развлечение. Я прочитал сначала Трансерфинг, потом послушал какого-нибудь ведического гуру, потом какие-нибудь сатсанги. Под конец заинтересовался психоделией, мухоморными трипами.
Не то чтобы я искал во всём этом истину, для меня это было как игра. Мне было интересно узнавать что-то этакое, какие-то мистические тайные знания.
«Афиняне же все и живущие у них иностранцы ни в чем охотнее не проводили время, как в том, чтобы говорить или слушать что-нибудь новое» (Деян. 17:21).
Этот стих очень точно описывает меня, я так же, как афиняне, любил узнавать что-то новое. Получал от этого микродозы дофамина, и мне хотелось ещё и ещё что-то такое изучать. Это похоже на зависимость.
В общем, изучил я одну книгу, другую, третью, послушал много разных лекций, сатсанг и прочего. И уже как-то ничто меня особо не цепляло, ничего особо нового не находилось. Каждая новая эзотерическая книга или лекция или видео приносили мне всё меньше и меньше удовлетворения.
Наступила духовная ломка.
И я думаю: «Осталось мне только читать Библию». Если для афинян это учение было новым, поэтому они заинтересовались (но только в начале, потом, конечно, тоже многие из них ушли), то для меня Библия казалась «попсой». Поэтому за неё я взялся уже в самую последнюю очередь.
И когда начал читать, изучать Библию, я понял, что вот Оно! То, что было всегда у меня под носом, то, что на самом виду, я не замечал за пеленой какого-то информационного шума.
Я понял, что истина есть, и истина — это Христос. И Он был всегда рядом, ждал, когда же я наконец перестану заниматься всякой ерундой.